Концерт “Памяти кумиров”

В воскресенье 15 октября в Еврейском центре на Брайтон Бич состоялся организованный Одесским землячеством Нью-Йорка концерт под названием “Памяти кумиров”. Он был посвящен двум замечательным еврейским певцам - Эмилю Горовцу и Вадиму Мулерману. Большой зал на 550 мест был полон. Буквально яблоку негде было упасть.

Концерт вел президент землячества Игорь Казацкер. Он сказал, что идея концерта родилась давно, подготовительная работа по её реализации заняла достаточно много времени, но в последний момент в связи с последними событиями в Израиле возник сакраментальный вопрос: “Быть или не быть?” И решили - “Быть!” - вопреки и наперекор всему, чтобы показать всем врагам и недоброжелателям Израиля единство еврейского народа в его борьбе с мировым злом.

Забегая вперед, следует сказать, что это было совершенно правильное решение, ибо замечательные участники концерта без преувеличения вызвали духоподъёмное, оптимистическое настроение у всех присутствующих в зале.

Представление началось с того, что все, стоя, почтили минутой молчания память погибших израильтян и пожелали победы Израилю. В этот торжественный момент звучал гимн Израиля Ха-Тиква.
Затем выступили с краткими приветствиями и словами поддержки народа Израиля политики Ари Каган и Алек Брук-Красный.

После этого Игорь представил почетных гостей концерта - жену Горовца Ирину и жену Мулермана Светлану и кратко напомнил историю жизни этих двух кумиров советской эстрады.

Обоих певцов советская власть очень не любила, но поначалу терпела. А между тем Эмиль Горовец был первым, кто спел такие известные и любимые в народе песни как знаменитые «Дрозды» Владимира Шаинского, а также «Голубые города» и «Я шагаю по Москве» Андрея Петрова, хотя в его репертуаре большое место занимали еврейские песни.

К Вадиму Мулерману известность пришла после того, как на Всесоюзном конкурсе он исполнил песню “Король-победитель”, а закрепил он свой успех исполнением таких шлягеров как «Лада», «Трус не играет в хоккей» и «Как хорошо быть генералом». Вадим много гастролировал и включал в программы своих концертов еврейские песни.

За эти прегрешения и Э.Горовца, и В.Мулермана начали гнобить. А в 1971 году по указанию зоологического антисемита председателя Гостелерадио Лапина была запрещена трансляция творчества артистов еврейской национальности. Оправданием такого решения служили плохие отношения с Израилем. Им запретили и концертную деятельность.

Однако, советской власти сломить их еврейский дух не удалось, но выдавить их из страны у неё получилось.

После такого вступления на сцену вышла замечательная певица Светлана Портнянская и исполнила а капелла еврейскую молитву “Ерушалаим”. И пока она пела, на меня временами накатывало необыкновенное чувство. Я ощущал себя членом гигантской семьи, где каждый, сидящий в этом огромном зале, был моим близким родственником, родным человеком, которого я бесконечно люблю. Уверен, что подобное чувство испытывал не только я. Оглядываясь в зал, я видел прекрасные лица людей с замиранием сердца слушавших нашу древнюю и великую народную музыку.

Сменивший её на сцене певец и радио- и телеведущий Олег Фриш, который рассказал, как вскоре после эмиграции он в квартире у композитора Терлецкого встретил Эмиля Горовца, и тот помог ему на первых порах. Свое выступление О.Фриш закончил исполнением песни “Иду Белградом” из репертуара Э.Горовца.

Подошедший после него к микрофону музыкант и, обладающий прекрасным голосом, певец Семен Гринберг поделился воспоминаниями о том, как он работал вместе с Э.Горовцом и В.Мулерманом, а затем в его исполнении прозвучала “Абу ми зейцах”, а также песня в память Эмиля Горовца и премьера песни “Если мы встретились” в память Вадима Мулермана.

Вслед за С.Гринбергом выступала актриса и певица Ирина Фогельман. Она тоже вспомнила, как пройдя пробу получила возможность участвовать в музыкальном спектакле вместе с Горовцом и Гринбергом. А затем танцевала и пела еврейские песни, в том числе такие популярные как “Купите бублики” и “Ба мир бис ду шейн”.

На мелодию последней песни существует множество вариантов текста на русском языке. Например, “Сарра не спеша дорожку перешла”, а я вспомнил, как эту песню исполняла Людмила Петрушевская на собственный текст, в котором к старушке привязались сотрудники ГБДД, требуя с неё штаф. Так вот там у неё есть такие слова: “Старушка не спеша достала ППШ” (на всякий случай: ППШ - это пистолет-пулемёт Шпагина, являвшийся основным автоматом советских воруженных сил в годы Второй мировой войны) и сказала, что на фронте была снайпером и сейчас их укокошит. Те мгновенно ретировались. И мне подумалось, как было бы здорово, если бы старушки из израильских кибуцов встретили хамасовских бандитов не криками о помощи, а автоматными очередями. Но что случилось, то случилось. Уверен, что ЦАХАЛ достанет что-нибудь покруче ППШ, чтобы искоренить зло, засевшее в Газе.

После Ирины Фогельсон сцена была предоставлена в распоряжение Людмилы Фесенко и Сергея Побединского. Они сказали, что горды быть земляками Горовца и Мулермана. Сергей вспомнил, как в начале своей карьеры пел в еврейском театре, а Людмила назвала себя “продуктом Мулермана”. После такого вступления они замечательно пели дуэтом и по отдельности. Сергей спел песню из репертуара Э.Горовца “Голубые города”, а Людмила “Гуцулочку”, посвятив ее Мулерману.

После них скрипач Яков Конвисер сыграл попурри из румынских мелодий, включив в свое исполнение и парочку оригинальных номеров.

Его на сцене сменила младшая дочь Мулермана Эмилия. Еще будучи девочкой, она открывала Международные детские фестивали им. Мулермана, организуемые Одесским землячеством Нью-Йорка по идее вице-президента Землячества Наталии Нейжмаковой. Сейчас она пианистка. Сыграла “Музыкальный момент №4 ми-минор” Рахманинова, а потом попурри из песег своего отца.

Прошу прощения у читателей за то, что мой рассказ об этом событии изложен телеграфным стилем. Далеко не обо всем сказано и не всё упомянуто. Однако в рамках газетной статьи рассказать полностью о трехчасовом концерте просто невозможно.

Под занавес вышла на сцену прекрасная Светлана Портянянская и спела на украинском языке песню “Моя Украина”, а также Шабат Шалом и Тода аль коль.

Концерт закончился чудесной песней “Лехаим” в замечательном исполнении Семена Гринберга. Лехаим! За жизнь! Да, мы за свободную. прекрасную, мирную ЖИЗНЬ!

Люди уходили с концерта с просветленными лицами и твердой верой в победу Добра над Злом.

Светло и солнечно

Субботний день 14 октября выдался хмурым, пасмурным и дождливым. Однако, несмотря на непогоду, выставочный зал в Kings Bay Library, расположенной в бруклинском районе Шипсхэд Бей по адресу 3650 Nostrand Avenue, был практически полон. В этот день там состялась презентация очередной выставки, организованной Еврейской Гильдией художников и мастеров прикладного искусства. На ней были представлены работы новых членов Гильдии Елены Зубок и Виктора Остапенко.

Как обычно в организации выставки активное участие приняла координатор выставочной деятельности Гильдии Нина Цыпина, и она же её и открыла.

Сразу хочу сказать, что гильдийцы провели много замечательных выставок, но эта была одна из лучших.

Первой было предоставлено слово бывшей киевлянке Елене Зубок. Говоря о себе, Елена сказала, что по образованию она инженер-связист, в Америке двадцать лет отработала программистом, а когда вышла на пенсию, увлеклась художественным творчеством. Она создает свои произведения из ракушек и кораллов, но по большей части работает с полимерной глиной.

Собравшимся она была представлена как мастер прикладного искусства. Я бы немного расширил это определение после того, как посмотрел её работы. Она действительно мастер, но не просто прикладного искусства, а декоративно-прикладного искусства, потому что она создает не только красивые утилитарные вещи в виде керамических ваз разных форм и расцветок, но и подлинные произведения, как это говорят, чистого искусства, предназначенные для удовлетворения эстетического чувства человека. Я не могу иначе расценить её прекрасные картины, при создании которых она использует объемно-пространственные формы, как, например лепестки красных маков, вылепленные из полимерной глины. И таких работ у неё много. В них она несомненно выступает, как художник.

Пара слов о полимерной глине - это пластичная, самозатвердевающая масса, основным компонентом которой является поливнилхлорид. По внешнему виду она похожа на пластилин и широко используется в декоративно-прикладном искусстве, в частности применяется для изготовления букетов и цветочных композиций.

В процессе подготовки к реализации своей очередной идеи, Елена сначала лепит из глины отдельные компоненты будущей картины. После того, как они высохнут, она собирает их в единую композицию, приклеивая к твердой основе, которой могут служить картон или фанера с нанесенным на них акрилом цветового фона, а также стекло, например, зеркало. Причем первоначальный замысел в процессе его реализации может усовершенствоваться и меняться. В результате рождаются изысканные, замечательные по красоте, произведения.

Вторым получил слово профессиональный художник Виктор Остапенко. Его замечательные, написанные маслом картины, не оставляют сомнения в высоком мастерстве их автора.

Виктор вырос в Кисловодске, мальчишкой любил бегать в парк смотреть, как там пишут картины художники. Паренька заметили и позвали в художественную студию, где он получил первые уроки рисования, определившие всю его дальнейшую судьбу. Потом было художественное училище в Махачкале, служба в армии и институт дизайна в Харькове. После его окончания Виктор работал как монуменалист в клубах и домах культуры, создавал крупноформатные панно и росписи, мозаики, выполнял работы по металлу. Потом уехал в Ленинград и целиком посвятил себя станковой живописи.

Меня просто очаровали его лирические пейзажи. Особенно зимние с сугробами и санями с запряженными в них лошадьми. При первом взгляде они напомнили мне картину И.Левитана “Март”, когда зима только начинает отступать, вокруг лежат высокие сугробы, но худая лошаденка, запряженная в сани, уже греется в солнечных лучах.

Но присмотревшись повнимательнее к зимним пейзажам Виктора, я понял, чем они меня так тронули и задели.

Я родился в Новосибирске, там прошли мои детство и юность. Я хорошо помню первые послевоенные годы и нескончаемые сибирские зимы: высоченные сугробы, в которых мы любили выкапывать небольшие пещеры, узкие протоптанные в снегу тропинки на улицах и укатанные дороги, по которым скользили сани со впряженными в них лошадьми. Ностальгические и такие дорогие воспоминания о моем холодном и скудном детстве.

Сочетание белого, синего и зеленого цветов в зимних пейзажах Виктора создают точное представление о зимнем морозце. Именно морозце, потому что трескучий мороз сдернул бы желтую листву с зазевавшейся осины, не успевшей её вовремя сбросить.

Летние же пейзажи написаны яркими, сочными красками. Глядя на них, очень хочется прогуляться по местам, изображенным художником. Однако Виктор пишет не только реалистические пейзажи, он написал много картин, в которых отдал дань абстракционизму, а также создал множество акварелей.

Обоим героям презенации было задано множество вопросов, так как их работы вызвали большой интерес.

Общее впечатление от выставки яркое и оптимистичное. Виктор принёс на выставку двадцать своих картин, а Елена около пятидесяти разнообразных произведений. И все их работы излучают добро и тепло. Недаром было замечено, что если на улице сегодня царит ненастье, то в помещении выставки, где нет окон, светло и солнечно. Приходите и убедитесь сами.

В заключение нужно сказать, что все гильдийцы и подавляющее большинство их друзей и поклонников - русскоговорящие люди. Но вот на этой презентации появился новый художник, желающий вступить в ее ряды. Это был Джефри Берман, который показал присутствующим несколько очень интересных своих работ, выполненных пастелью или восковыми карандашами на больших ватманских листах. Это моментальные зарисовки, сделанные на улице или в поезде метро. Интересные моменты жизни, выхваченные из потока времени.

Джефри рассказал, что его предки бежали от погромов в России еще до революции 17-го года. Он не говорит по русски, так как дома в ходу был только идиш.

Сам он сейчас в Еврейском Центре на W 37th Street около Сигейта ведёт арт-класс. Не сомневаюсь, что он будет принят в члены этого достойного союза. Двери еврейской Гильдии художников и мастеров прикладного искусства открыты для ВСЕХ желающих, способных создавать произведения соответствующего уровня любого вида изобразительного искусства.

И последнее. После окончания презентации члены Гильдии, их друзья, поклонники и гости остались в библиотеке, чтобы проводить на пенсию её, теперь уже бывшего, директора Лиану Алавердову. Восемнадцать лет назад гильдийцы оказались бездомными и тогда им на помощь пришла Нелли Разран, которая тогда была менеджером в библиотеке. Она предоставила в их распоряжение библиотечную Community Room. Через некоторое время туда директором была назначена Лиана, и тесное сотрудничество с Гильдией продолжилось. Теперь гильдийцы торжественно и с благодарностью проводили Лиану на заслуженный отдых. Хочется верить, что сотрудничество Гильдии и Kings Bay Library продолжится к обоюдной пользе.

В столице Род-Айленда

В одном из своих предудущих очерков я писал о посещении со своей семьёй Ньюпорта. Но вообще-то главной целью той поездки был визит в Провиденс.

За почти тридцать лет, прожитых в США, мне удалось побывать со многих региональных столицах на севере, юге, западе и востоке страны. Иногда туда надо было лететь на самолете, иногда долгими часами ехать в туристическом автобусе. А вот в столице штата Род-Айленд, до которой можно доехать на собственной машине, я никогда не был, но посмотреть на этот город мне давно хотелось. И вот недавно это свое желание мне удалось осуществить.

Доехали мы туда из Бруклина без особых приключений с остановкой на обед и прогулку в столице Конектикута Хартфорде.

В Провиденсе заселились в Hampton Inn, расположенную в центре города, получили комнату на шестом этаже, отдохнули и отоспались. Утром отправились гулять. Совсем рядом с гостиницей протекает неширокая и короткая, длиною всего в восемь миль, река Провиденс, берега которой одеты в гранит. В результате по обеим её сторонам тянутся красивые набережные. Через реку перекинуты многочисленные, разные по архитектуре, симпатичные мосты, перейдя через один из которых мы оказались в замечательном Мемориальном парке.

Первой там бросается в глаза очень высокая, гранитная, каннелированная колонна, на вершине которой стоит женская фигура, символизирующая Мир. Этот монумент был воздвигнут в 1929 году в память о воинах, участвовавших в сражениях на полях Первой мировой войны. Он был разработан известным архитектором Полом Кретом и увенчан скульптурой, созданной по проекту знаменитого мастера архитектурной скульптуры Пола Дженневейна, работы которого есть и в Нью-Йорке. Примером могут служить два высоких каменных пилона по бокам входа в Центральную Бруклинскую библиотеку, украшенных рельефными позолоченными фигурами, выполненными в древнеегипетском стиле и изображающими эволюцию искусства и науки.

Вокруг подножия колонны в Провиденсе расположены бронзовые пластины с изображением орудий, судов и самолетов, которые использовались в ходе войны.

Хочу заметить, что в разных городах США я видел немало памятников, посвященных воинам - участникам Мировой войны, возведенных в 20-30-х годах прошлого века и обратил внимание на то, что нигде на них не было слов Первой мировой. Не является исключением и этот.

Люди тогда не могли предположить, что всего через 23 года после окончания страшной войны, унесшей более 21-го миллиона человеческих жизней, начнется еще одна, более ужасная, мировая война. Точно так же как сейчас мы не хотим думать о том, что в наше время может разразиться Третья мировая война, способная стереть с лица Земли человеческую цивилизацию. Но, к сожалению, мы живем в эпоху локальных войн.
Неподалеку от вышеописанной колонны, находится Мемориал, посвященный памяти шести миллионов евреев, убитых нацистами во время Второй мировой войны.

Композиционно Мемориал жертвам Холокоста решен строго и очень символично. От входа на его территрорию ведет дугообразная, выложенная светлосерым гранитом, тропа, с выгравированными на ней шпалами и рельсами участка железной дороги, по которой евреев из всех оккупированных фашистами стран Европы свозили в лагеря смерти. Дорога упирается в круглую площадку покрытую светлосерыми гранитными плитами, с лежащим на ней, выточенным из такого же, почти белого, гранита, выпуклым овальным диском. С другой строны символической дороги, стоят шесть темносерых каменных столбов, увеличивающихся от одного к другому по высоте. Они напоминают о шести миллионах евреев, погибших в концентрационных лагерях. А белый овальный диск - это Камень памяти, резко контрастирующий по цвету со столбами, и символизирующий тот самый камешек, который в иудаизме принято класть на могилу близких людей в знак того, что о них не забыли, что их помнят.

Есть там и памятник ветеранам Корейской войны и Мемориал в память о голоде в Ирландии.

Я уверен, что сама речная набережная в Провиденсе вполне заслуживает того, чтобы просто по ней прогуляться. Она очень красива, а по реке там плавают туристические лодки и настоящие, изготовленные в Италии, гондолы. Гондольеру остается только запеть, чтобы прохожие на берегу почувствовали себя прогуливающимися вдоль одного из каналов Венеции.

Если свернуть с набережной чуть в сторону, то можно увидеть украшенную высоким шпилем первую баптистскую церковь в Америке, основанную Роджером Уильямсом в 1638 году, бежавшим в Род-Айленд из соседнего Массачусетса в поисках религиозной свободы. Он выступал за справедливое отношение к коренным американцам, изучал индейские языки и написал первую книгу о языке наррагансеттов. Нынешнее здание церкви было построено в 1774-75 годах.

Гуляя по центральным улицам города, я совершенно случайно обратил внимание на небольшую бронзовую табличку, прикрепленную к стене старого большого здания. И с удивлением узнал, что она показывает уровень стояния воды в этом месте 21 сентября 1938 года. Мне вода была бы по горло. Трудно было представить, что центр города был так сильно затоплен.

Обнаруженная информация побудила меня прямо на месте заглянуть в Интернет, и я узнал, что в тот день 1938 года на Лонг-Айленд, Нью-Йорк и Новую Англию обрушился один из самых смертоносных и разрушительных тропических циклонов. Штормовая волна была особенно сильной у берегов Род-Айленда. Продвигаясь на север через Наррагансетт-Бэй, она поднялась почти на пять метров выше нормальных весенних приливов, снося всё на своем пути, причинив тем самым громадный материальный ущерб. Вот тогда она и затопила Провиденс, на некоторых улицах которого уровень воды достиг четырех метров. Несколько автомобилистов утонули в своих машинах.

Когда мы вернулись в гостиницу, я сказал о своей находке девушке, скучавшей за стойкой администратора. “Да, я знаю, - оживилась она, - наш отель тогда тоже затопило”, -и выскочив из-за стойки подвела нас к стене в коридоре, где мы увидели табличку, похожую на ту, что обнаружили на улице. Потом она показала нам старинный почтовый ящик внутри помещения и сказала, что он тоже был затоплен, но работает до сих пор. “Каждый день к нам заходит почтальон и забирает из него почту”, - с гордостью сообщила она.

На бронзовой дверце ящика, закрытой на висячий замок, было много надписей, одна из которых под эмблемой с орлом гласила: US Mail Chute.

В конце XIX века, когда дома в Америке стали расти в высоту в Почтовом демартаменте решили, что для людей, работающих в таких зданиях, будет гораздо удобнее отправлять письма прямо со своего этажа, чем спускаться каждый раз на улицу. Идея построить жёлоб, по которому письма со всех этажей попадали в один ящик, расположенный на первом этаже, впервые была реализована в 1884 году в одном из зданий Рочестера, находящегося в штате Нью-Йорк. Нововведение оказалось очень удачным и в начале ХХ века все офисные здания и гостиницы выше пяти этажей, оборудовались таким желобами.

Ящик в нашем отеле, несомненно, был оставлен, как дань прошлому, чтобы подчеркнуть солидность заведения. Думаю, что почтальону лишь очень редко доводится извлечь из этого ящика какую-нибудь открытку. Вряд ли в наши дни гости отеля пишут кому-то письма, сейчас все шлют друг другу эсэмэски.

Посетили мы, конечно, и местный Капитолий или Род-Айлендский Государственный Дом (Rhode Island State House), как его здесь называют. Но это отдельная история, о которой может быть напишу позже. Одно лишь могу заметить, что Капитолий в столице Коннектикута Хартфорде мне понравился больше. Но сам Провиденс очень и очень симпатичный, и его посещение оставило самое приятное впечатление.