Воспоминания

Вторник, Октябрь 11, 2022

Встреча с Чингизом Айтматовым

Вспомнил, уже не в первый раз, свою встречу с Чингизом Айтматовым на крылечке роддома №1 во Фрунзе, когда я работал в Киргизском НИИ акушерства и педиатрии. Случилось это, насколько помню, в самом начале семидесятых годов. В те годы столица Киргизской ССР носила имя советского полководца Михаила Фрунзе - уроженца этих мест. Чингиз Айтматов в то время уже был народным писателем Киргизской ССР, лауреатом Ленинской и Государственной премий, пользовался международной известностью.
Его родная сестра попала в роддом с гинекологическим заболеванием, требовавшим хирургического вмешательства. Естественно, ей было уделено всё возможное внимание со стороны главного врача роддома А.Н.Галкиной - безграмотного акушера-гинеколога и отъявленной антисемитки, которая заняла свою должность только благодаря связям своего мужа прокурора.
Оперировать, конечно, взялась она сама, хотя подходила к операционному столу раз в полгода. Ассистировала ей заместитель по лечебной работе. Обычно такую операцию делали два врача - хирург с ассистентом, но в этот раз у операционного стола стоял и второй ассистент, и им был я. Меня взяли на всякий пожарный случай для подстраховки. Знали, что если возникнут какие-либо осложнения, я их выручу.
Операция прошла успешно, и Айтматов несколько раз навестил свою сестру в послеоперационном периоде. Я его видел издалека. Заходил он в кабинеты главврача и её зама, несомненно их отблагодарил. Несомненно он знал, что в операции участвовал и я, и, думаю, догадывался, почему.

И вот однажды, когда его сестра еще не выписалась, иду я утром на работу, через вход со двора, которым обычно пользовались сотрудники роддома, а там на ступеньках стоит Айтматов и смотрит на меня. А я прошел мимо и даже не поздоровался, хотя, конечно, знал его в лицо. Наверняка он хотел отбагодарить и меня. Больше я его не видел.
«Почему ж я не сказал ему хотя бы здравствуйте», - думал я потом много раз. Вероятно сказывалось домашнее воспитание быть скромным и лишний раз не выпячиваться, хотя я и без того был достаточно зажатым и никогда не брал слова на разных собраниях и совещаниях без крайней необходимости. Я не собирался получать от него деньги, но сказать ему, что читал его книги и попросить у него одну из них с автографом вполне можно было. Но я этого не сделал. Глупо. А ведь я хотел издать книжку со своими рассказами о природе, и он мог бы мне в этом помочь.
И таких исключительных ситуаций в моей жизни было несколько, но всегда в таких случаях передо мной как бы опускался занавес, из-за которого я не мог ничего предвидеть ни на шаг, ни на минуту вперед. Судьба будто дразнила меня, приоткрывая дверь замечательных возможностей и тут же её захлопывала. И кода я осознавал, что стоял около этой двери, было уже поздно.

Почему я стал гинекологом

Это случилось, когда я пошел в пятый класс. Учебный год начался с того, что у нас появилась новая математичка Татьяна Васильевна. В нашем классе парты стояли в три ряда, и я сидел на первой парте в правом ряду, если смотреть со стороны учителя. Поэтому мне всегда было хорошо её видно. Татьяна Васильевна была среднего росточка молодой, симпатичной, как мне показалось, женщиной. У неё были светлые, прямые волосы, зачесанные назад, маленький носик, но очень странная фигура - тонкие ножки и большой живот. Несмотря на этот недостаток, она мне нравилась.
Уроки Татьяна Васильевна вела хорошо, я неплохо решал задачки и скоро попал в её любимчики. Почти сразу же после прихода в наш класс, она организовала математический кружок, куда я тут же записался, а она меня сделала его старостой. Все шло хорошо, но неожиданно она исчезла. Не помню уже сколько времени она отсутствовала, но довольно долго, а когда появилась вновь, я был поражен произошедшей с ней переменой. Большой живот исчез и перед нами предстала молодая, стройная, тоненькая женщина. И только в тот день до меня дошло, что она вела у нас уроки будучи беременной. Раньше такая мысль мне ни разу в голову не приходила. А тут пришла. Именно в тот момент у меня и выявились задатки будушего акушера-гинеколога.

Через некоторое время она стала приходить к нам в класс заплаканная. Потом выяснилось, что её новорожденная девочка заразиласть в роддоме какой-то инфекцией, которая дала осложение на уши, и молодой матери сообщили, что её ребенок останется глухим на всю жизнь. Помню, я даже один раз приходил к ней домой с наивной мыслью как-то её поддержать. Пробыл я у неё недолго, забыл, что я ей говорил. Помню только, что дома у неё было очень бедно, но чисто. Впрочем, все тогда так жили.
Когда на следующий год я пришел в школу, Татьяны Васильевны там не было.

Айн, цвай, драй

Вдруг неожиданно всплыло воспоминание из далекого детства. В первые послевоенные годы в Новосибирске было много пленных немцев. Они строили дома в разных частях города и в том числе на нашей Рабочей улице. На стройку их привозили в грузовиках, где они сидели на скамейках в кузовах. Моим любимым развлечением было бежать по дороге рядом с машинами и выкрикивать такую кричалку:

Айн, цвай, драй,
Беги, не отставай!
Автомат держи на пузе,
Кнопку крепче нажимай!

Однажды, сидевший у борта немец стал сморкаться, зажимая поочередно пальцем ноздри, и брызги попали на меня. После этого я перестал бегать за машинами. Потом немцы исчезли с нашей улицы.
А через некоторое время какой-то шофер в трехтонке, когда я бегал около дома, вдруг пригласил меня прокатиться. Я охотно согласился. Ещё бы! Я до этого никогда не ездил в машине, а тут можно было посидеть рядом с шофёром и посмотреть, как он рулит. Забрался в кабину, и мы поехали. Внутри пахло бензином, и этот запах мне очень нравился.
По дороге шофер сообщил мне, что он немец, хотя по-русски говорил очень хорошо. Теперь думаю, что он был родом откуда-нибудь с Поволжья и мобилизован во время войны в Трудовую армию. Как сейчас помню, он сказал мне, что в России Гитлера называют фюрер, а мы говорим фирер. Тем временем мы приехали на какую-то стройку. Не выходя из кабины он окликнул какого-то Отто по-немецки, и тот ему тоже по-немецки что-то ответил. После этого он поехал назад и высадил меня недалеко от дома.
Теперь я ужасом думаю, что он мог увезти меня куда угодно и сделать со мной всё, что хотел. И меня бы просто не нашли. Но судьба распорядилась по-другому. Дома про эту историю я никому не рассказывал, потому что не был испуган и не придал этому событию никакого значения.

Волосок-пискун

Эта забава была одной из любимых во времена нашего с моей сестрой Лилей детства. Заключалась она в том, что папа иногда искал у нас волосок-пискун. Он долго перебирал волосы на голове поочередно у моей сестры и у меня, выискивая этот волосок-пискун, слегка потягивая то один волосок, то другой, а мы слегка попискивали и напряженно ждали, когда же он отыщет этот ужасный волосок-пискун, дергание за который было особенно чувствительным. И наконец, он восклицал: “Ага, вот он!” И вырывал волосок, а мы в это время громко пищали. А он торжественно показывал его нам. И мы тут же снова просили его поискать у нас еще один волосок-пискун. Было приятно, когда он ворошил и перебирал волосы на голове

«Папа, ещё не украли!»

Эту историю, вошедшую в устную семейную летопись, рассказал мне папа. Произошла она еще в дореволюционные времена. Папе было тогда года четыре, а его страшему брату Моне лет шесть. И вот мой дедушка поехал однажды на новомодном и весьма редком тогда средстве передвижения - велосипеде в лавку чего-то купить, посадив на раму своего страшего сына. Около лавки он спешился, поставил велосипед около входа и велел сыну приматривать за ним, мол, чтобы не украли. И Моня начал добросовестно выполнять обязанность сторожа. Через каждые три минуты он заглядывал в лавку и кричал отцу: “Папа, ещё не украли!”

Комментариев (1)