Прогулка в Saugatuck Falls Natural Area

Уже давно заметил я за собой странную закономерность: когда где-то гуляю, то думаю, что теряю время попусту, так как именно сейчас можно было бы сесть и что-нибудь написать или сделать что-то другое полезное, а когда сижу и пишу, то думаю, что вот, за окном такая хорошая погода и красота, а я сижу дома и упускаю возможность пойти погулять или поехать куда-нибудь, чтобы увидеть что-то новое, и потом об этом написать. И так всю жизнь. Не могу расслабиться и избавиться от ощущения, что постоянно делаю что-то не то.

Вот так я чувствовал себя и в один из первых тёплых апрельских дней, когда вместо просиживания за компьютером над очередной статьей присоединился к семье сына, чтобы отправиться в Saugatuck Falls Natural Area, расположенную недалеко от городка Реддинг в Коннектикуте.

Территория этого парка раскинулась на южной части водораздела, вокруг небольшой речки Сагетак, впадающей в Пролив Лонг Айленд.

Природа в этих местах замечательно красива: вода когда-то проточила свой путь в скальных породах, и теперь, отдыхая от тяжких трудов, растеклась по неширокой долине, сверкая на солнце зеркалами чистой и прозрачной воды, в которых как в камере-обскуре вниз головой отражаются и прибрежный смешанный лес, и упавшие с берегов стволы деревьев, и нависшие над речкой скалы.
Весна сюда ещё только собиралась прийти, лишь молодая травка кое-где пробилась из-под земли. Зато для древесных грибов и многих лишайников наступило золотое времечко. Вот ветви раскадистой, с темно-зелеными чешуевидными листьями, туи облюбовали светло-зеленые с голубоватым отливом листоватые лишайники, чуть не сплошь окутав их ярким покрывалом, а в трещине коры соседней березы появились серые скобки трутовика церрены одноцветной. Хотя не такая уж она и одноцветная, потому что по поверхности скобок идут концентрические круги разных оттенков желтого цвета.

Лиственные деревья стояли голые, только молодые деревца американского бука не пожелали расставаться с увявшей прошлогодней листвой, сохранив её на себе на протяжении всей зимы. Однако за прошедшие холодные месяцы листочки на них совсем выцвели, побелели и стали похожими на тонкую папиросную бумагу. Некоторые почти скрутились в трубочки. Осталось только слегка раздвинуть края, насыпать внутрь махорки, послюнить кромку листика и цигарка готова. Именно так делал, но только из газетной бумаги, недавно вернувшийся с фронта наш сосед дядя Толя. А здесь такие цигарки наверное курит мужичок-лесовичок, сидя на берегу речки и наблюдая за работой бобров.

Однако лесовичка нигде не было видно, впрочем, как и бобров, но их присутствие выдавали характерно подгрызенные деревья, у которых стволы у основания имели форму песочных часов.
Одно такое деревце я сфотографировал с деревянного мостика, когда мы переходили по нему через Сагетак.

За ним начиналась извилистая тропинка, тянувшаяся вдоль берега речки. Часто приходилось пробираться среди скальных обломков и перешагивать через крупные валежины.

Немало стволов с растопыренными корнями и ветками выглядывало из воды. Их отражения, удваиваясь и причудливо отражаясь в водной глади, порождали сказочные образы, в которых, при некотором воображении, можно было разглядеть русалок и водяных. И было забавно видеть среди всех этих фантастических персонажей купающегося лося, которого изображал из себя наполовину погруженный в воду толстый ствол старого дерева.

Желающих прогуляться по замечательно красивому парку было в тот день не очень много. Но пришли сюда люди разных возрастов, хотя в большинстве была молодежь, а две девчонки захвалили с собой и пару кудрявых пуделей.

В одном месте на диком противоположном берегу речки над темным омутом нависала большая скала, а на ее плоской вершине сидел рыбак, неизвестно каким образом умудрившийся туда попасть. Он постоянно выдергивал и снова закидывал длиннющую леску своей удочки в воду. Наверное хотел выманить из-под какой-нибудь коряги сома. А леска сверкала в воздухе золотистым отливом.
И тут неожиданно для себя я вспомнил начало стихотворения писателя и поэта Николая Красильникова «Сомовий омут». Я знал Николая лично, когда мы оба жили в Ташкенте, и у меня была его книга «Тайна охотничьего домика» с дарственной надписью. Стихи его мне нравились давно.

Итак, «Сомовий омут»:

Зарос он густо тростниками
В лесной нетронутой глуши.
Сюда, бывало, за сомами
Я с дальней станции спешил.

А вернувшись домой я нашёл и всё стихотворение и хочу привести здесь его заключительные четыре строки:

Стою у омута былого,
Покрыт он толстой ряской тьмы…
А без русалок, водяного,
Известно — не живут сомы.

В общем замечательная получилась прогулка: и пообщался с природой, и очерк написал, и повспоминал о былом.

Лучники

Четыре года назад во время одного из своих визитов на Floyd Bennett Field я случайно обнаружил там уставленную щитами с прикреплёнными к ним бумажными мишенями стрелковую поляну, на которой тренировались лучники. Помимо мишеней там был ещё бутафорский олень в натуральную величину, возлежавший в центре стрельбища.

Увиденное меня очень заинтересовало, тем более что я сам давным-давно, будучи старшеклассником, ходил в стрелковый клуб, где стреляя из мелкокалиберной винтовки выполнил норму второго разряда. Правда, мне тогда немного не повезло - не хватило всего одного очка до первого. Потом ездил на специальные сборы, на которых готовили снайперов. Там мы с ребятами стреляли из боевой винтовки с оптическим прицелом. После сдачи зачета я получил удостоверение снайпера. Так что в разных тирах я бывал многократно, но такого не видел никогда, впрочем, как и настоящего спортивного лука.

В общем тогда я подивился увиденному, а когда услышал с каким звуком впивается выпущенная из лука стрела в мякоть покрытого толстым слоем резины бутафорского оленя, то невольно поёжился, представив на мгновение, что на его месте находится живой зверь.

С тех пор я иногда заглядывал на это стрельбище посмотреть на тренировки спортсменов и, кстати говоря, там практически всегда среди американцев оказывались и русскоговорящие любители пострелять из лука.

И вот в один из тёплых, почти летних дней ушедшего марта, оказавшись на Floyd Bennett Field, куда люблю наезжать, я снова свернул на стрельбище. Лучников было много, и я разговорился с одним из них. Человеком он оказался интересным, и я решил рассказать поведанную мне Ефимом Городецким - лимузинщиком с высшим образованием, как он сам представился, историю о том, как он стал лучником.

А произошло это совершенно случайно, как нередко бывает в нашей жизни. Можно совершенно случайно встретиться с девушкой, а потом она на всю жизнь становится твоей женой. Так и тут.
Десять лет назад он с супругой отдыхал на курорте в Доминиканской республике. Помимо пляжа и моря там предлагалось и другое развлечение - стрельба из лука. Они попробовали, и им понравилось. Вернувшись домой, нашли здесь спортивное общество лучников и стали ходить на тренировки. Жена через некоторое время охладела к этому занятию, а Ефим наоборот сильно увлёкся этим видом спорта. У него оказался острый глаз и крепкие руки, что позволило добиться неплохих результатов на международных соревнованиях в Украине и Польше.

Однако, прежде чем рассказывать дальше, я считаю полезным сказать несколько слов об этом виде оружия, его истории и возможностях.

Современные луки изготавливается из легких алюминиевых и магниевых сплавов или из различных синтетических материалов. Они могут быть сделаны также и из дерева, ламинированного слоями стекловолокна на эпоксидный связке.

Для изготовления тетивы применяют нити из синтетических волокон, типа “дакрон” или “кевлар”.

Лучники обычно экипированы кочаном со стрелами, кожаной крагой, предохраняющей руку от удара тетивы в момент её спуска, а также напальчником, надеваемым на пальцы для предохранения их от травмы тетивой.

Дело в том, что сила натяжения у луков для взрослых спортсменов достаточно велика и составляет для женщин 14-19 кг, а для мужчин - 15-25 кг, а иногда и больше.

На современных соревнованиях по стрельбе хороший лучник попадает в мишень диаметром 121 сантиметр с расстояния в 90 метров. Прицельная же стрельба ведётся на дистанциях 40-70 метров.
История этого вида оружия уходит в глубокую древность, ибо жители каменного века уже им пользовались. Возраст некоторых каменных наконечников насчитывает десятки тысяч лет.

Во времена античности и Средневековья луки были основным видом метательного оружия. За прошедшие тысячелетия от каменного века до античности их значительно усовершенствовали с конструктивной точки зрения, а каменные и костяные наконечники заменили на металлические, утяжелив тем самым стрелы, что позволило увеличить мощность оружия.

К примеру, на состязании лучников, устроенного в 1428 году в Англии, самые умелые из них пробивали дубовую доску толщиной в пять сантиметров стрелой выпущенной с расстояния примерно в 210 метров.
Однако, чтобы добиться таких результатов, обучение стрельбе из лука начиналось с 4—5 лет и продолжалось всю последующую жизнь. Это было возможно лишь потому, что в средневековой Англии стрельба из лука была частью традиционного образа жизни и в итоге стала широко распространённым национальным видом спорта.

Но так было, конечно, не только в Англии. Другие народы тоже не стояли на месте, совершенствуясь как в умении владеть этим оружием, так и в тактике применения его в боевых условиях.
Например, конное войско скифов мчалось на врага, на полном скаку осыпая его стрелами, затем, приблизившись, скифы поворачивали назад, при этом продолжая обстрел, сидя спиной к противнику и оборачиваясь в седле.

Этим же по приемом пользовались и монголы в XIII веке во время вторжения в западные земли. В те времена крестоносцы, венгерские, чешские и германские рыцари придерживались единой тактики боя, заключавшейся в сближении с врагом для рукопашной схватки, а монгольская лёгкая кавалерия не позволяла этого сделать, сохраняя высокий темп стрельбы, когда некоторые воины были способны выпустить 5 стрел одновременно находящихся в воздухе.

Вместе с тем стоит отметить, что рыцарские латы в большинстве случаев были надежной защитой от стрел, а те, на ком были кольчуги, получали не очень тяжёлые раны. Однако далеко не все воины имели возможность приобрести латы или кольчугу и для них лучники представляли смертельную угрозу.

Возвращаясь в наши времена, хочу отметить, что сейчас рекорд дальности стрельбы из лука составляет 1222 метра у мужчин и 950 метров у женщин, а выдающийся мастер стрельбы из лука Ларс Андерсен способен выпустить десять стрел меньше чем за пять секунд.

Если кому-то интересно, советую посмотреть на YouTube, как он это делает и на что способен - https://youtu.be/BEG-ly9tQGk.

И ещё одно замечание. Оказывается защитный бронежилет из кевлара, который не может прострелить пуля, уязвим для стрел, так как стрела не рвет ткань, как пуля, а раздвигает ее волокна.
А теперь можно вернуться к Ефиму Городецкому, сподвигнувшему меня на прогулку по Интернету в поисках информации о его любимом виде спорта.

Соревнования по стрельбе из лука в Украине и Польше, в которых он участвовал, являлись частью более широких мероприятий, а именно фестивалей, когда перед зрителями выступают музыкальные и танцевальные коллективы, исполняющие средневековую музыку и старинные танцы, а также проходят показательные сражения, являющиеся реконструкцией исторических средневековых боёв.

При этом их участники облачаются в доспехи, сделанные по средневековым образцам и вступают в схватки с использованием соответствующего защитного и наступательного, но не заточенного, что важно подчеркнуть, вооружения.

На таких фестивалях обычно соревнуются десятки команд из разных стран мира.

Впервые попав на подобного рода фестиваль в Киеве в 2018 году, Ефим стал одним из более чем полутора сотен участников соревнования по стельбе из лука. Он явился на фестиваль в одежде охотника, но ему помогли переодеться в соответствии с традицией. Как говорится собрали с мира по нитке и получилось то, что надо. У одного нашлись шаровары, у другого вышиванка, у третьего сапоги и кушак, переодели - получился запорожский казак, хотя и не совсем типичный.

Ефим занял там почётное третье место и в качестве приза получил колчан для стрел и медаль. Есть у него и ещё одна медаль, полученная на подобном фестивале в украинском городе Меджибож, и тоже за третье место.

Закончить своё повествование, я хочу цитатой из Конфуция, который сказал однажды: «Стрельба из лука учит нас, как надо искать истину. Когда стрелок промахивается, он не винит других, а ищет вину в самом себе».

Я уверен, что этот метод поиска истины ничуть не устарел за те две с половиной тысячи лет, которые прошли с тех пор, когда он впервые был указан.