В стране Восходящего солнца. Пара первых дней.

Сегодня, через пять дней после возвращения из Пекина, я почувствавл себя более или менее нормально. Двенадцатичасовая разница во времени между китайской столицей и Нью-Йорком сильно давала себя знать. Днем я был сонной курицей, а ночью не мог заснуть.

Наше с женой путешествие по Японии, Южной Корее и Китаю началось в Токио, куда мы прибыли после тринадцати часов беспосадочного полета. Там тоже пришлось адаптироваться к поменявшимся местами днем и ночью. Но там это прошло как-то легче, чем дома.

Из Токийского аэропорта Нарита нас увезли в Иокагаму - морские ворота японской столицы, где расселили в каютах круизного лайнера, на котором нашей группе предстояло путешествовать вдоль берегов Страны восходящего солнца.

На следующее утро мы поехали в Токио. Когда-то на месте этого мегаполиса располагалась небольшая рыбацкая деревушка Эдо, которую в 1590 году сёгун Токугава провозгласил столицей сёгуната. Слово сёгун означает полководец или главнокомандующий. Сёгуны на протяжении семи столетий, начиная с 1192 года были фактически военными правителями страны. Имперской же столицей Японии был город Киото.

Лишь после революции Мэйдзи 1868-69 годов, сопровождавшейся рядом важнейших политических, военных и социально-экономических реформ, Япония вернулась к прямому императорскому правлению и из отсталой аграрной страны превратилась в одно из наиболее развитых государств мира благодаря внедрению у себя достижений западной цивилизации.

В 1868 году император Муцухито перенес столицу в Эдо, превратившуюся к тому времени из деревни в город, переименовав его в Токио. Вероятно, следует обратить внимание на названия прежней и новой столицы империи: Кио-то и То-кио. Легко заметить, что в названиях просто поменяны местами первый и второй слоги. Не знаю, как в японском, но в русском написании это очевидно.

Первым делом нам был показан памятник сёгуну, который находится неподалеку от нынешней резиденции императора Японии. Мне памятник понравился. Он очень динамичен и выразителен. Воинственный всадник на коне выглядит устрашающе. Понравилось мне и правило, которого придерживались японские самураи: “Побеждён не тот, кто упал, а тот, кто не сумел подняться”.

Свирепый сёгун “скачет” на ближайших подступах к императорскому дворцу, а вернее к дворцовому комплексу, занимающему площадь более сорока гектаров в центре города. Доступ туда закрыт для всех посетителей, включая японцев. Резиденция императора окружена тремя рядами рвов, заполненных водой, и каменной, относительно невысокой, стеной. За стенами находится парк и дворцовые постройки.

За всеми этими фортификационными сооружениями хорошо можно разглядеть только наружный канал да расположенную на холме белую сторожевую башню с типичными для дальнего востока крышами.

Зато храмовый комплекс Мэйдзи, куда мы отправились, честно говоря, не солоно хлебавши, от надежно укрывшегося от посторонних глаз императора, можно было подробно рассмотреть снаружи и изнутри. Само синтоистское святилище и расположенная рядом пагода выглядят привлекательно и красиво. Однако, всё это новоделы, так как после американских бомбардировок в годы Второй Мировой войны от старого Токио ничего не осталось. Но восстановлено всё с предельной точностью по старым чертежам.

У входа в храм выставлены богатые дары, преподнесенные различными организациями и компаниями. Мне бросилась в глаза большая бронзовая чаша со свастикой и иероглифическим текстом на ее наружной стенке.

Свастика - очень старый и широко распространенный у многих древних народов графический символ, который использовался для обозначения Солнца, движения, жизни, счастья, удачи, созидания, плодородия и многих других положительных качеств.

К сожалению, в прошлом веке немецкие фашисты испоганили эти светлые значения свастики, и она в Западном мире стала символом нацизма и гитлеровской Германии, символом убийств и преступлений против человечества. Именно по этой причине всегда, когда в поле моего зрения попадает этот знак, во мне непроизвольно возникает непреодолимое желание остановиться и понять, как и зачем он здесь появился, отделить нацистскую гадость и скверну от первоначального, благородного значения этого символа.

В зависимости от того, в какую сторону загнуты концы свастики, она может быть правосторонней или левосторонней, причем последнюю с “вращением” против часовой стрелки в индуизме называют саувастикой. Свастики с разнонаправленными концами могут образовывать пары правый - левый, мужской - женский, инь - ян, добрый - недобрый. Забегая вперед, должен сказать, что я видел в буддийских храмах и лево- и правосторонние свастики, так что, по крайней мере в буддизме, они равноценны. Однако, например, в русской традиции направление лучей свастики меняет ее смысл в паре “добрый - недобрый”.

Но вернемся к храму. Народу вокруг было очень много, в том числе и японцев, многие из которых жгли ароматические палочки в память о предках. Дым шел коромыслом, но спастись от него, отойти в сторону не было никакой возможности. Я специально подобрал снимок, по которому можно представить, сколько людей толклось на территории святилища.

В толпе нередко мелькали девушки в красивых кимоно, реже встречались мужчины в традиционной одежде. Я пытался их сфотографировать, но улучить момент, когда кто-либо постронний не вторгался бы в кадр, было практически нереально.

Когда, выбравшись живыми из густой толпы с территории храма, мы оказались в торговом и культурном центре Токио Гинзе, я вздохнул с некоторым облегчением. Людей вокруг стало чуть меньше.

Описывать современные магазины и бутики столицы Японии я не собираюсь, но хочу отметить приятное глазу здание традиционного театра “Кабуки”, выглядевшее инородным телом среди современных алюминиево-стальных стеклянных зданий. В спектаклях этого театра все женские роли исполняют мужчины.

Недалеко от театра стоял с колокольчиком в руке очень симпатичный, улыбчивый, пожилой буддийский монах в характерной одежде, собиравший деньги на храм. Я бросил ему в чашку пару монеток, а потом его сфотографировал. Он не возражал.

Теперь несколько слов о японской кухне и ресторанах, в которых угощали нашу группу. Расскажу лишь о первом, так как остальные отличались только несущественными деталями.

Перед тем, как пройти в зал, надо было снять обувь. Все послушно принялись разуваться, но в воздухе повисла атмосфера некоторой неуверенности и даже страха: “Неужели придется вкушать японские блюда, сидя в позе лотоса?” К счастью, никому не пришлось складывать ноги калачиком, тем более, что большинству из нас это было совершенно не под силу. Хозяева уже знали нашего брата и избавили нас от мучений.

С опаской вошли мы в зал ресторана, где столы возвышались над полом сантиметров на 30-40, но сидеть на корточках не пришлось, так как вокруг них были широкие щели, в глубине которых стояли длинные лавки. Опустившись туда и комфортно устроившись, можно было приступить к трапезе. На столах горели спиртовки, над которыми в маленьких котелочках кипела вода с помещенными туда водорослями, кусочками тофу и тонкими белыми грибочками, похожими на лапшу. Все это следовало переложить специальной ложечкой, у которой вместо черпалки была металлическая крупноячеистая сеточка, в чашечку с соевым соусом. Получилось довольно вкусно. Были ещё мисо-суп, мисочка с белым рисом, а также коробка, в четырёх отделениях которой разместились четыре разных, миниатюрных блюда: пара креветок и листья салата в кляре; три вида сырой рыбы, нарезанной тонкими пластинками; суши и пара мидий. Все выглядело неплохо и оригинально. Ну, и отдельно, специально для тех, кто не желал есть сырую рыбу, лежали на тарелках жареные куриные бедрышки. “Куриные ножки, фаршированные лягушачьими лапками”, - не преминул кто-то ехидно заметить.
А мне всё понравилось, хотя там и не было ничего такого, чего я бы не пробовал раньше.