Озеро Север-Юг

Длинные выходные в связи с Днем Труда мы решили провести на природе в Катскильских горах. Спохватились, правда, поздновато, но нам все же удалось зарезервировать два номера в Catskill Mountain Lodge, расположенном рядом с деревушкой Palenville.

Добравшись до места сквозь неизбежные пробки на дорогах, поселились в соседних номерах на втором этаже длинного гостиничного дома. Все было без изысков, но на два дня вполне приемлемо – у нас был холодильник, работали кондиционеры и телевизоры, была холодная и горячая вода. Не было кофеварок, но чай или кофе можно было приготовить в офисе и принести в номер. Сразу за домом, миновав сухое русло, можно было углубиться в лес.

Разобрав вещи, мы поехали в Catskill Forest Preserve посмотреть на озеро со странным названием North-South Lake. Сначала я думал, что там находятся два озера: Северное и Южное, но потом оказалось, что озеро только одно. Наверно оно вытянуто с севера на юг, решил я, чтобы хоть как-то объяснить его название. Однако, взглянув на карту, обнаружил, что оно раскинулось в широтном направлении и своими очертаниями слегка напоминает кривоватые песочные часы, положенные на бок. При этом их восточная «колба» лежит лишь немного севернее западной. Вобщем происхождение столь странного названия озера осталось для меня загадкой.

К данной ситуации, по-моему, очень подходит поговорка: «Хоть горшком назови, только в печку не ставь». Вот и здесь, название названием, а озеро оказалось очень красивым – с чистой водой, лесистыми берегами, маленькими островками и уютными песчаными пляжами.

Эти места имеют богатую историю. Еще в те годы, когда Нью-Йорк был британской колонией, в окрестностях озера побывал Джон Бартрам, которого называют отцом американской ботаники. Он опубликовал отчет о своем путешествии вглубь дикой американской природы, который стал популярным чтением в колониях и метрополии.

Чуть менее столетия спустя ландшафты Катскильских гор стали одними из излюбленных объектов для художников, принадлежавших к первой, появившейся на американской почве, художественной школе, называемой Hudson River School. Путешествуя вдоль Гудзона, художники писали замечательные пейзажи, воспевая на своих полотнах красоты дикой природы родной страны.

Одним из таких мест был Kaaterskill Falls, на который мы успели полюбоваться в первый же день пребывания в Катскильских горах, подъехав к нему на машине. Ниспадающий двумя каскадами общей длиной в 79 метров, этот водпад является одним из самых высоких в восточной части Соединенных Штатов. Для сравнения: высота Ниагарского водопада равна примерно пятидесяти метрам, хотя объем падающей воды на Ниагаре, конечно, несоизмеримо больше.

Сойдя с дороги, мы немного поднялись по обрывистой, каменистой тропинке, проложенной вдоль водопада, и сделали массу фотоснимков. К счастью природа вокруг сохраняется нетронутой, представая перед довольно многочисленными туристами во всей своей первозданной красоте.
Никаких протоптанных тропинок, а тем более дорог там и в помине не было, когда этот водопад в 1825 году впервые посетил основатель Гудзоновской художественной школы Томас Коул, написавший во время своих путешествий множество картин с видами Катскильских гор.

Сам же водопад и его окрестности часто служили источником вдохновения для учеников и последователей Томаса Коула из Hudson River School. Эта местность запечатлена на многих их полотнах, и в частности на картине знаменитого представителя этой школы Ашера Дюрана «Родственные Души» (Kindred Spirits), написанной в 1849 году. На этом холсте изображен художник Томас Коул, стоящий на краю ущелья в Катскильских горах в компании со своим другом поэтом Уильямом Кулленом Брайантом. На заднем плане хорошо виден Kaaterskill Falls.
kindred-spirits
Переезжая от одной местной достопримечательности к другой, мы не могли миновать маленьких симпатичных поселков и деревушек нашего штата. Вдоль дорог стояло множество знаков, сообщавших о ярд сейлах. Мы останавливались много раз, но ничего интересного я там не увидел за исключением двух случаев. Сначала мы попали в магазинчик местного антиквара. Там были интересные старые ружья, пистолет, стеклянные вазочки времен Великой депрессии и несколько картин. Но все продавалсь достаточно дорого. Во втором месте я увидел старую виктролу (Victrola), похожую на высокую тумбочку. Эта разновидность граммофона была очень популярной в начале прошлого века. Вещь, по-моему, интересная, но покупать ее я не собирался. Во всех остальных случаях продавался никому не нужный скарб.

Вечером мы пошли в Kindred Spirits Steakhouse & Pub, расположенный при нашем отеле. В зале играл квартет: рояль, контрабас, саксофон и ударник. Исполняли джазовую музыку. На саксофоне играл хозяин отеля. До этого я видел его в офисе, где он вместе с женой принимал гостей, потом он притащил холодильник в наш номер, затем заменил прокладку в унитазе, так как в нем не задерживалась вода, а после этого я его видел, чистящим бассейн. Вобщем он в одном лице и швец, и жнец, и на дуде игрец. Видимо в результате такого разнообразия умений и навыков он имеет возможность приезжать на работу на автомобиле марки Porsche.

На следующий день мы поехали в Mead Orchards собирать яблоки. Хотели напомнить нашему двухлетнему внуку его предыдущую поездку в подобный сад, где ему очень понравилось. Сады оказались замечательным местом. Внутрь территории можно было заехать на машине, запарковаться на облюбованной поляне и, не таскаясь далеко по солнцепеку, приступить к сбору яблок. Вдоль рядов деревьев стояли таблички с названиями сортов – Cortland, Gala, Golden delicious и многих других. Неспеша, с разбором, мы насобирали много разноцветных красавцев.

А потом нам разрешили набрать еще две коробочки малины. Чего греха таить, наш внук собирал ягоду не в коробочку, а в основном в рот. Трудно было удержаться.

После обеда мы заехали в парк, расположенный на берегу Гудзона, и направились пешком вдоль реки к Saugerties Lighthouse.

Низкий лесистый берег у самой воды зарос там осокой и недотрогой, а чуть дальше от берега на легких волнах покачивались острова из зарослей чилима, который также называют рогульник плавающий, водяной орех или просто чертов орех, а по-английски water chestnut. На берегу во множестве попадались рогатые, колючие коричневато-черные плоды чилима, внутри которых пряталось по одному крахмалистому, вполне съедобному семени. Водяные орехи употребляют в пищу сырыми, отваренными в соленой воде или запеченными в золе. Их можно использовать также в виде муки или крупы. В древние времена в Европе они заменяли картофель.

Родиной чилима являются южная Евразия и Африка. В Америке это инвазивный вид, с которым борются, в то время как в Европе его охраняют, потому что там он встречается редко из-за чрезмерного сбора плодов.

До маяка мы немного не дошли, потому что тропинку затопило поднявшейся водой. Зато я показал внуку, как лопаются с легким треском под пальцами плоды недотроги, когда створки коробочки резко скручиваются живыми пружинками, разбрасывая плоды в разные стороны.

На следующий день, 3-го сентября мы уезжали домой. Выбрали дорогу через Ashokan Reservoir, который является источником пресной воды для Нью-Йорка. Доехав до этого большущего озера, мы обнаружили у спуска к воде табличку гласящую, что выход на берег запрещен. Однако тут же у воды преспокойно сидели рыбаки со спиннингами в руках. Немного поколебавшись, мы присоединились к нарушителям. Уж больно не хотелось уезжать не солоно хлебавши от открывшейся перед нами красоты. Надо было сделать хотя бы несоклько снимков.

Берега озера были усыпаны обломками осадочной породы, которая отностельно легко расслаивалась на отдельные пластины. Такие плоские камушки были очень удобны для того, чтобы «печь блины». Так в детстве мы называли забаву, которая заключалась в том, что все ее участники по очереди бросали подобранные на берегу камни параллельно поверхности воды. При удачном броске камень мог отскочить от воды несколько раз. Каждый прыжок и был «блином». Отскоки подсчитывались, и тот, чей камень подпрыгивал наибольшее число раз, выигрывал, потому что напек больше всех «блинов».

Я подобрал на берегу несколько подходящих камней и, вспомнив молодость, напек «блинов» к восторгу внука. При самом удачном броске мой камень отскочил от воды восемь раз. Однако это очень делако от мирового рекорда. Дело в том, что сегодня «выпечка блинчиков» - вполне серьезный вид спорта. В Америке его называют стоунскиппинг. Поговаривают, что сам Джордж Вашингтон увлекался этим делом, воспользовавшись однажды серебряным долларом вместо камушка. Но скептики не верят в эту историю, учитывая весьма прижимистый характер нашего первого президента. Скорее всего он все же запустил в воду обыкновенный камень.

Бросание танцующих камней является не таким уж бесполезным занятием, как может показаться с первого взгляда. Физические принципы, лежащие в основе отскакивания летящего камня от поверхности воды, были использованы корабельными артиллеристами, что позволило им значительно увеличить дальность стрельбы. А в годы Второй мировой войны на этом же принципе была создана «прыгающая бомба».

В США с 1989 года существует Североамериканская ассоциация стоунскиппинга, которая организует ежегодные всемирные соревнования по этому виду спорта. Мировой рекорд, непревзойденный до сих пор, был устновлен в 2003 году Куртом Стайнером. Брошенный им камень отскочил от воды сорок раз.
К этой ситуации очень подходит такой отрывочек из стихотворения А Тимиркаева:

Плоский камень подберу в песке,
Приоткинусь чуть, прицела ради,
Размахнусь – и жахну по реке,
По ее зеркально-чистой глади.

Вобщем на берегу Ашокана мы увлеченно пекли «блины», не забывая фотографировать чудесные виды озера. И тут на горизонте появился полицейский. Бежать было поздно. Настроение моментально испортилось. Мы решили, что сейчас нас крупно оштрафуют. К счастью, полицейский был настроен дружелюбно, сказал, что в связи с сегодняшним Днем Труда он выпишет нам только предупреждение, а оштрафует только при повторном нарушении. Это было совсем неплохо, так как второй раз мы туда, вероятно, не приедем больше никогда. Выписав квитанции, он прочел нам небольшую лекцию, а затем отпустил с миром.

Вот так закончилась наша поездка в Катскильские горы. Всего три дня, а впечатлений и воспоминаний хватит надолго.