Все в прошлом

Я редко бываю на знаменитом брайтонском бордвоке, но недавно мне все ж довелось там погулять. В этот раз я ушел довольно далеко от мест наибольшего скопления брайтонских завсегдатаев, туда, где в тот солнечный день, было поменьше народу.

Я шел неспеша, любуясь желтым песком, голубыми волнами, синим небом и наслаждаясь легким бризом, дующим с океана.

Вот так прогуливаясь и просто глядя по сторонам, я неожиданно увидел длинную, вытянувшуюся вдоль Вест 21-й улицы, кирпичную стену здания, арочный фасад которого выходил на бордвок. Стена привлекла мое внимание многочисленными круглыми цветными керамическими медальонами и большим фигурным оконным проемом, окруженным красивым терракотовым орнаментом.

Облупившаяся штукатурка, раскрашенные листы фанеры в арках фасада и плотно закрытые металлическими гофрированными жалюзи входы, делали здание похожим на увядшую красавицу, всеми брошенную и забытую. Но былая красота оказалась неподвластной времени. Хотя на всем здании лежала печать запустения и неухоженности, оно резко отличалось от соседей своей неординарностью. Теперь так не строят, а тем более не украшают наружные стены цветной глазурованной терракотой.

Вобщем я довольно надолго задержался у этого старого «могиканина», разглядывая и фотографируя орнаменты и сюжеты в медальонах. А придя домой, разыскал кое-какие сведения о заинтересовавшем меня незнакомце.

Оказалось, что это здание было построено в 1923 году по проекту архитектурной студии Деннисона и Хиронса для предпринимателей братьев Уильяма и Сэмюэля Чайлдсов под их новый ресторан. Планировщики использовали довольно редкий для Нью-Йорка стиль испанского колониального возрождения, дополненный разнообразными орнаментами, связанными с морскими мотивами, что оправдывалось расположением здания на океанском берегу.

Многоцветные экзотические терракотовые узоры обрамляли арки здания, его оконные проемы и простенки. Заказчики не пожалели денег на богатую, может иногда даже слишком пышную, отделку здания. Каких только морских тварей они не поместили на стенах своего заведения! Я углядел там осьминогов, крабов и лобстеров, разнообразных фантастических рыбин, створки раковин и ракушки. А еще там были изображения кораблей и морского бога Нептуна, а так же его трезубца, увитого водорослями. Все эти обитатели морского царства, а также многочисленные завитушки и затейливые растительные узоры были сделаны из терракоты по моделям известного скульптора Макса Кека.
Кроме этого, здание украшают четыре вида медальонов, рисунки на которых затем многократно повторяются по его периметру. На первом медальоне изображен только что вынырнувший из морской пучины Нептун с трезубцем и свисающими с рук мокрыми водорослями. На втором - венецианская галера с полощущимися на ветру флажками с длинными узкими полотнищами. На третьем запечатлен английский галеон «Золотая лань», совершивший в 1577-1580-годах кругосветное плавание под командованием Френсиса Дрейка. На последнем - пара рыб, плещущихся в открытом океане.

Цветистые украшения стен, необычный архитектурный стиль – все это было призвано придать зданию вид, приличествующий крупнейшему курорту того времени – Кони Айленду. В 20-х годах прошлого века мимо фасада этого ресторана фланировали огромные толпы отдыхающих со всего света.
На крыше здания располагалась увитая вечнозелеными растениями пергола, в тени которой укрывались столики, сидя за которыми можно было любоваться прекрасным видом на океан.
Чайлдс-ресторан, а именно так назывлось это шикарное место, являлся одним из крупнейших в сети заведений подобного рода в стране.

Сеть была основана в 1889 году братьями Уильямом и Сэмюэлем Чайлдсами, которые были родом из Нью-Джерси. Они приобщились к ресторанному бизнесу еще в свои молодые годы, когда работали у предпринимателя А.Деннетта, владевшего ресторанами в Филадельфии, Нью-Йорке и Бостоне.

Желая иметь собственное дело, братья с полутора тысячами долларов в кармане и набором подержанной мебели открыли свое первое предприятие на Кортлэнд стрит в Манхэттене. Их заведение имело столь большой успех, что буквально через несколько месяцев они смогли открыть вторую точку общепита. И дальше все пошло по нарастающей. Первоначальной их задачей было обеспечить своих клиентов здоровой и вкусной едой по разумным ценам, но затем по мере развития бизнеса меню в их ресторанах стало сильно вариировать, отражая уникальную локализацию каждого из них.

И здесь я хотел бы немного отвлечься от успешных бизнесменов Чайлдсов и поговорить о том, что способствовало их успеху.

Начиная со второй половины 19-го века психология американского потребителя начала существенно меняться под влиянием перехода большого числа людей от сельского уклада жизни к городскому. По мере того, как росли города, патриархальная традиция домашнего семейного застолья стала заменяться привычкой трапезничать в неимоверно расплодившихся недорогих кофейнях, суповых кухнях, кафе и ресторанах, которые предлагали неплохую еду за умеренную плату. В значительной степени этому способствовали и многочисленные эмигранты-мужчины, которые часто приезжали в Америку «на разведку» без семьи и не имели возможности готовить себе пищу дома. В свою очередь конкуренция вынуждала наиболее предприимчивых и успешных бизнесменов открывать достаточно дорогие рестораны, привлекавшие посетителей отличным сервисом и изысканной европейской кухней.
Успеху рестораторов Чайлдсов способствовало то, что они смогли выработать свой собственный стиль для своих заведений. Во всех их ресторанах стены и полы выкладывались белоснежной кафельной плиткой, столешницы делались из белого мрамора, а официанткам выдавалась накрахмаленная белая униформа, чтобы подчеркнуть чистоту и опрятность всего заведения. Благодря этим и некоторым другим инновациям, например, внедрению кафетериев с самообслуживанием, через десять лет работы братья Чайлдс владели сетью из более чем сотни ресторанов, расположенных в 33-х городах Соединенных Штатов и Канады.

Но как это обычно бывает, не всегда братьям удавалоь ухватить Жар-птицу удачи за хвост. В 1925 году Сэмюэль Чайлдс умер, дело начало понемногу хиреть, хотя и продолжало существовать. В 1939 году компания получила контракт на право обеспечения всяческой снедью Всемирную Ярамарку в Нью-Йорке. Одних только хот-догов она тогда продала более шестнадцати миллионов.

Однако всему есть время расцвета и время увядания. В 1950 году Чайлдс-компани была продана изготовителю мороженого Льюису Шерри, но вскоре была перекуплена и дальше, что называется, пошла по рукам.

Это не могло не отразиться и на здании, с описания которого я начал свой рассказ. В конце 50-х годов пустовавшее помещение бывшего шикарного ресторана был приспособлено под кондитерскую фабрику. А сейчас, насколько мне известно, оно просто пустует.

Замечательные терракотовые орнаменты, сверкавшие когда-то разноцветной глазурью, теперь поблекли, частично осыпались, покрылись пылью и сине-зелеными водорослями. Заброшенность и запустение.

Я приходил в бывшему Чайлдс-ресторану много раз. Изредка, когда я смотрел на это старое, когда-то роскошное здание, у меня перед глазами вставала известная картина художника-передвижника В. Максимова «Все в прошлом». Но чаще всего у меня возникало острое желание перенестись на машине времени в первую половину двадцатых годов прошлого века, чтобы посидеть в беседке на крыше этого ресторана в эпоху его расцвета. И любуясь шикарным видом на океан, съесть, потягивая из бокала французское бордо, стейк из мяса коровы, выросшей на обыкновенном сене или силосе, а не выкормленной генетически модифированной кукурузой. Или под белое вино отведать, не боясь отравиться, устриц и завершить пиршество каким-нибудь рыбным блюдом, приготовленным, например, из морского окуня, пойманного где-нибудь неподалеку в еще не загрязненных нью-йоркских океанских водах. Но нет у меня машины времени. Остается только давать волю воображению.