Царство яйцеголовых

В этот день целью нашего путешествия был Saguaro National Park, который в виде двух отдельных частей – восточной и западной - расположен вокруг второго по величине города Аризоны Тусона. Но до него надо было еще доехать из Лас-Крусеса, а это почти триста миль практически по пустыне.
Путь наш пролегал по желтоватой равнине с редкими зелеными кустами и кочками травы. Вокруг ничего не было, ни поселка, ни домика, только вдали виднелись фиолетовые горы с зубчатыми вершинами. И вдоль этой дороги, фактически in the middle of nowhere, как здесь говорят, длинными рядами стояли большие рекламные щиты, расхваливающие какие-то магазинчики, гостиницы, рестораны, плантации и тому подобное. Эти многоцветные плакаты казались нелепыми миражами, фантомами пустыни, способными увлечь поддавшихся на их призывы путников в Царство Кривых Зеркал, откуда нет возврата.

По пути попадались и другие удивительные информационные транспаранты, которых я раньше нигде не встречал. Например, большие прямоугольники с надписью «Zero visibility possible», несколько раз предупредили нас о том, что в этих местах можно попасть в такую песчаную бурю, при которой видимость будет равна нулю. Но на наше счастье погода стояла хорошая, ветра почти не было, по голубому небу плыли легкие облачка, воздух был прозрачен и чист, и вокруг до самого горизонта расстилалась необъятная ширь.

Через час езды по безлюдной пустыне, мы добрались до городка Деминг, в котором, к нашему удивлению, обнаружился маленький музейчик. Он примостился у самой дороги, где за сетчатой металлической загородкой стояли паровоз и два вагона, с выведенной на них белой краской названием железной дороги, по которой они курсировали в тридцатых годах прошлого столетия: «Southern Pacific». Музейный экспонат своими формами и размерами напомнил мне советский пассажирский паровоз «Иосиф Сталин», который я много раз видел в юности, так как жил близко от железной дороги. На меня нахлынули ностальгические воспоминания, и мы остановились.

В музее скучали три женщины. Одна из них вручила нам брошюрку о своем городе и стала рассказывать про главные экспонаты, особо подчеркнув легким выпучиванием глаз то невероятное обстоятельство, что в пассажирских вагонах того времени в туалете была простая дырка в полу, прикрытая крышкой. Когда нужно было воспользоваться этим туалетом, крышку просто сдвигали в сторону, и люди справляли малую и большую нужду прямо на железнодорожные пути. – Вы можете в это поверить!? - патетически воскликнула она. Я сделал понимающее лицо, но подумал, что легко могу в это поверить, так как сам уже будучи достаточно взрослым человеком пользовался таким туалетом в советских поездах. Но говорить об этом я ей не стал.

Еще примерно через три часа езды по пустыне Сонора мы достигли восточной части Saguaro National Park.

Сначала несколько слов о том, что такое сагуаро. Так называют древовидные кактусы, которые способны вырастать до восемнадцати-двадцати метров в высоту, что при отсутствии боковых выростов у экземпляров моложе 65-75 лет делает их похожими при рассматривании издали на телеграфные столбы. После этого возраста на сагуаро появляются боковые выросты, превращающие их в громадные живые канделябры. Крупные белые цветы, распускающиеся ночью на этих «канделябрах», опыляются в основном летучими мышами, которые питаются их нектаром. Живут сагуаро в среднем 150-175 лет, а иногда и дольше. Плоды их съедобны. Эти уникальные растения встречаются в достаточно ограниченной зоне, являясь эндемиками пустыни Сонора. Кактусы строго запрещено вырубать и даже строительные работы и прокладка дорог проводятся с таким расчетом, чтобы не повредить эти зеленые столбы.

До посещения парка я думал, что эти столбо-деревья, как я бы их назвал, растут далеко одно от другого, являясь некими одиночками среди окружающих их зеленых собратьев. На самом же деле это оказалось совсем не так. Древовидные кактусы сагуаро могут расти очень густо, образуя своеобразный, ни на что другое непохожий лес, в котором нет тени. У меня даже мелькнула мысль, что если вместо сагуаровых столбов поставить по сосне, получился бы хороший сосновый бор.
Однако, между сагуаро и соснами есть только то общее, что и те и другие обладают иголками, имеющими листовое происхождение, но выполняющими разные функции. Стволы и все ветви древовидных кактусов продольно гофрированы. Своей правильной ребристостью они похожи на слегка расправленные меха аккордеона. В сухое время года усаженные ровными рядами колючек ребра на кактусах особенно хорошо выражены – «меха» почти сжаты, хоть и не до конца. В сезон дождей сагуаро усиленно впитывают воду, их «меха» раздвигаются, и ребра сглаживаются. Такие «разжиревшие» на воде кактусы легко переносят долгое отсутствие дождей в засушливом климате пустыни Сонора, где они прекрасно себя чувствуют. На многих кактусах были видны дупла в виде небольших округлых черных отверстий, иногда по нескольку штук на одном растении.

В любом случае кактусовый лес выглядит, по моему мнению, фантастически. Временами мне казалось, что я брожу не среди кактусов, а меж яйцеголовых космических пришельцев из одноименной американской кинокомедии. Их огромный десант по ошибке или недоразумению случайно высадился когда-то в пустыне на юге Аризоны. Новоприбывшие разбрелись в разные стороны и осознав, наконец, случившееся, застыли на какое-то время на месте. Упираясь своими длинными нелепыми головами в небо и глядя вокруг черными дырочками глаз, они сосредоточенно раздумывали над тем, как им выбраться отсюда и вернуться на родную планету. Их короткие боковые отпочкования были воздеты к небу, словно руки в молчаливой мольбе. А один «яйцеголовый» был особенно выразителен: у него два отростка были, как обычно, направлены вверх, а третий, похожий на загнутый крючком нос, уныло свешивался вниз. Вообще же этот народец отличается той особенностью, что у наждого из его представителей может вырасти разное количество «рук», кому как повезет. Кто дольше проживет, у того и «рук» будет больше.

В кактусовом лесу, как и в любом другом, существует подлесок. Здесь он состоит из невысоких деревьев, разнообразных кустарников, трав и, конечно же, многочисленных, непохожих друг на друга по размерам и форме кактусов и кактусят.

Об одном из здешних деревьев надо сказать особо. По-испански его называют Palo verde, а по-английски Green Stick, то есть зеленая палка. И недаром. Гладкая кора на стволе и всех ветках этого дерева из семейства бобовых имеет насыщенный зеленый цвет. Palo verde является деревом штата Аризона. Так вот гигантский кактус сэгуаро в детском и юношеском возрасте очень нуждается в защите этого своего земляка. В его тени молодые проростки кактуса находят защиту от палящих лучей солнца и любителей полакомиться его мякотью, вроде обитателя аризонских пустынь чернохвостого зайца. Недаром Palo verde называют «деревом-няней». Под присмотром этой «няни» растут и некоторые другие кактусы. Коренные жители этих мест - индейцы, издревле перемалывали сушеные семена зеленого дерева в муку и готовили из нее каши и лепешки.

Гуляя меж живых причудливых канделябров и зеленых деревьев, мы остановились в одном особенно привлекательном месте, где росло множество мелких кактусов, похожих на колючие выводки ежей. Но именно там мы наткнулись на табличку с предупреждающей надписью о том, что здесь во множестве летают очень агрессивные африканизированные пчелы. Сообщалось, что у ужаленного человека могут возникать тяжелые аллергические реакции и категорически не рекомендовалось прихлопывать этих насекомых, так как запах раздавленной пчелы привлекает ее соплеменниц, что может только усугубить ситуацию. В случае пчелиной атаки необходимо спрятаться в машине, закрыв все окна и вентиляционные отверстия. К счастью для нас мы оказались в этом месте поздней осенью, когда пчелы попрятались до наступления весны. Ни их, да и других насекомых видно не было, хотя стояла теплая солнечная погода.

«Ежиные выводки» уютно устроились среди зарослей кактуса, называемого чойя. Существует множество видов этого кактуса, но обычно кустики чойи достают по грудь человеку среднего роста, хотя бывают и выше, и похожи на скрепленные концами бугристые, длиною в палец-полтора, густо усаженные тонкими длинными иглами, палочки. Этакие связки колючих сосисок, торчащих в разные стороны. На свободных концах этих «сосисок» вырастают желтые плодики. Зная, что в Мексике местное население использует их в пищу, я захотел сорвать один. Сын взялся мне помогать. Я, из-за невероятной колючести кактуса, бросил это занятие на полпути, а он все-таки открутил. Но оказывается на этой чойе помимо больших колючек есть еще микроколючки, которые впились сыну в пальцы, причиняя саднящую боль. Потом он очень долго их выколупывал, но все так и не извлек. После этого случая мы дали чойе свое собственное название – кактус зловредный.

Но не для всех он таков. На одном из его кустов мы нашли гнездо кактусового крапивника. Эта относительно небольшая птичка с пестрым черно-белым опрением, украшенным ржаво-коричневыми пятнами, является наряду в цветком гигантского кактуса сагуаро одним из символов штата Аризона. Крапивники вьют гнезда между веточек чойи, умело используя невероятную колючесть этого растения себе на пользу. Под защитой его иголок они выводят птенцов, а сами при этом остаются невредимыми.
В Saguaro National Park мы пробыли до наступления сумерек. Зачарованное царство яйцеголовых провожало нас багровым закатом.