«Въ сумеркахъ» и другая салонная музыка

Среда, Март 25, 2009

Когда-то мой отец имел прекрасную нотную библиотеку, так как он был профессиональным музыкантом, скрипачом, в разное время играл в симфоническом оркестре Новосибирской филармонии, вел класс скрипки в педагогическом училище и долгие годы был руководителем одного из самых известных эстрадных оркестров города Новосибирска. Проблема обновления репертуара всегда остро стояла перед ним, особенно в первые послевоенные годы. Ноты вообще было очень трудно достать, и я хорошо помню, как он приносил тонкую нотную тетрадку домой, оркестровал ее на свой состав, а мама вечерами потом переписывала из партитуры ноты для каждого музыканта. Свою нотную библиотеку он стал собирать еще в довоенные годы. Но мы дважды переезжали – сначала из Новосибирска в Среднюю Азию, а потом оттуда в Нью-Йорк. Говорят, что переезд – это полпожара. Значит, мы пережили целый пожар. Много нот осталось в Новосибирске, а когда мы уезжали в Америку пришлось оставить все остальное: папы уже не было, а я не стал музыкантом, хотя в студенческие годы играл в эстрадном оркестре своего института. Я взял с собой на память лишь несколько тоненьких нотных тетрадок из бывшей богатой папиной библиотеки.

И вот они лежат передо мной, красочно оформленные салонные пьески, изданные в начале прошлого века. Две вещицы А.Овенберга: вальс «По Московски» и романс «Девушка и розы», две пьесы для фортепиано В. Присовского «Серенада» и «В сумерках» и переложение М. Эрденко для скрипки еврейской молитвы «Кол Нидрей».

Все эти ноты были отпечатаны в известном тогда во всей Европе музыкальном издательстве Леона Идзиковского, который основал одну из первых нотных фирм в Киеве.

В нижней части первой страницы каждого музыкального произведения, изданного Леоном Идзиковским, шел такой текст: Комиссiонеръ Кiевскаго Отдъления ИМПЕРАТОРСКАГО Русскаго Музыкальнаго Общества и Кiевской Консерваторiи. Поставщикъ Варшавского Музыкальнаго Института.

Дальше шло перечисление городов, в которых имелись магазины издательства с указанием фамилий их владельцев. Сеть магазинов охватывала практически всю огромную территорию России. Ноты печатались в основном в киевской и варшавской типографиях Леона Идзиковского и продавались не только в Киеве и Варшаве, но и в Москве, Одессе, Петрограде, Ростове-на-Дону, Екатеринославе, Барнауле, Владивостоке и Вильно. Однако часть продукции печаталась если не во всех, то в некоторых из тех городов, где находились магазины издательства. Например, на сохранившихся у меня нотах в самом низу обложки мелким шрифтом сделана следующая надпись: «Нотопечатня и типо-литографiя Г. М. Пуховича Ростовъ на Дону».

К сожалению, ни на одной из имеющихся у меня музыкальных пьес, не указана дата издания, но так как один из нотных магазинов издательства находился в Петрограде, можно заключить, что ноты были отпечатаны не ранее 1914 и не позднее 1917 годов. Первая дата определяется тем, что Санкт-Петербург был переименован в Петроград в 1914 году, а старая орфография была заменена на новую реформой, провозглашенной министром просвещения Временного правительства в 1917 году и доведенной до конца большевиками. Новые правила отменили буквы ять и фита. Ижица и i с точкой были заменены одной буквой. Был также ликвидирован немой твёрдый знак (ер) после оконечных согласных.

На наружной стороне последней страницы нот печатались списки музыкальных произведений наиболее популярных в то время композиторов. Например, на нотах вальса А.Овенберга «По московски» напечатан список двадцати шести его серенад, романсов и песен под заголовком: «Любимыя сочиненiя А.Овенберга». Большинство из них носят весьма красноречивые названия, продублированные по-французски и отражающие характер самих произведений: «Кроткiя звъзды сiяли», «Умирали розы», «Двъ кокетки», «Угасли мечты», «Кончена пъсня» и так далее в таком роде. Хочу пояснить, что твердый знак я использовал вместо буквы «ять», отсутствующую, естественно, на моей клавиатуре. «Ять» обозначала звук «е».

Что же касается самих произведений А.Овенберга и В.Присовского, то я никогда их не слышал, и все мои попытки найти хоть каую-нибудь информацию об этих композиторах не увенчались успехом. Другое дело Михаил Эрденко. Имя этого крупного скрипача было мне знакомо давно, да и вообще фамилия Эрденко широко известна в мире искусства, так как принадлежит династии замечательных цыганских музыкантов.

Михаил Эрденко родился в 1886 году, окончил Московскую консерваторию, а затем долгие годы посвятил концертной и педагогической деятельности, будучи профессором Киевской, а потом и родной Московской консерватории. Знаменитый музыкант был дружен со Львом Толстым, много раз бывал у него в гостях. Существует версия, что прообразом скрипача в «Крейцеровой сонате» Толстого был именно Михаил Эрденко.

Однако, разыскивая материалы о Михаиле Эрденко, я наткнулся на одну, с моей точки зрения, гораздо более интересную историю. Она была опубликована англоязычной газетой «Forward». Автор статьи Керт Левиэнт, будучи более двадцати лет назад в Иерусалиме, случайно разговорился в книжном магазине в одним из его посетителей. Этот пожилой человек был любавическим хасидом из России по фамилии Ашбель, любимым увлечением которого была классическая и еврейская музыка. В конце беседы новый знакомый попросил К.Левиэнта прислать ему из Америки ноты «Кол Нидрей» в аранжировке Михаила Эрденко, которые у него отобрали при выезде из СССР. Он никак не мог разыскать их и приобрести снова. Объясняя свою просьбу, он сказал, что идею сделать аранжировку древней еврейской молитвы, произносимой в Йом Кипур, подал Михаилу Эрденко Лев Толстой при их встрече в 1910 году. Великий писатель сказал тогда музыканту, что мелодия этой молитвы очень красива.

Сам увлеченный музыкой, Керт Левиэнт на протяжении более двадцати лет искал эти ноты, пока кружными путями не получил их копию, снятую с оригинала, хранящегося в архиве Московской консерватории.

Оказалось, что именно этой аранжировкой М. Эрденко мелодии древней молитвы я обладаю. Напиши я эту статью десятью годами ранее, сразу после приезда в Америку, я бы вполовину сократил срок поисков этих нот мистером К.Левиэнтом.

Комментариев (11)

Mirra Slavkina says: Subscribed

Август 30, 2009 @ 00:05

Большое спасибо Борису Рубину за публикацию нот “Кол нидры”
М. Ерденко. Эту молитву исполнял мой дедушка Меер Каган прожевавший в Местечке Ушомир (1863-1926).
Скрипач-виртуоз, педагог, руководитель клезмерской копеллы.
Эти ноты мои отец Михаил Каган музыкант-аранжировщик разыскивал.